|
|
|
Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей »
Книга первая. Европейский нигилизм |
|
| 81. |
Известен тот сорт людей, который влюблен в изречение tout comprendre c'est tout pardonner1. Это — слабые, это прежде всего — разочарованные: если во всем можно найти чего-либо, подлежащее прощению, то, следовательно, и во всем есть нечто, достойное презрения! Это — философия разочарования кутается здесь столь туманно в сострадание и так умильно смотрит.
|
|
| |
Это — романтики, вера которых улетучилась, и вот им хочется теперь по крайней мере полюбоваться со стороны на то, как все бежит и исчезает. Они называют это l'art pour l'art2, «объективностью» и т.д.
|
|
| 82. |
Главные симптомы пессимизма: — les diners schez Маgny3; русский пессимизм (Толстой, Достоевский4); эстетический пессимизм, l'art pour l'art, «description»5 (романтический и антиромантический пессимизм); гносеологический пессимизм (Шопенгауэр, феноменализм); анархический пессимизм; «религия сострадания», предварение буддизма; культурный пессимизм (экзотизм, космополитизм); этический пессимизм; я сам.
|
|
| 83. |
«Без христианской веры, - думал Паскаль, - вы сами в своих глазах, так же как и природа и история, будете — un monstre et ur cnaos6». Это пророчество исполнилось на нас, после того, как малодушно- оптимистическое восемнадцатое столетие прикрасило и рационализировало человека7.
|
|
| |
Шопенгауэр и Паскаль. — В одном важном смысле Шопенгауэр первый продолжил дело Паскаля: un monstre et ur chaos, следовательно, нечто, подлежащее отрицанию... История, природа, и сам человек!
|
|
| |
«Наша неспособность познать истину есть следствие нашей испорченности, нашего нравственного падения» — так говорит Паскаль. И то же, в сущности, говорил Шопенгауэр. «Чем глубже извращение разума, тем необходимее учение об искуплении» — или, выражаясь по шопенгауэровски, — отрицание бытия.
|
|
| 84. |
Шопенгауэр как подделка (дореволюционное состояние8): сострадание, чувственность, искусство, слабость воли, католицизм даже наиболее духовных порывов — это au fond9 подлинный восемнадцатый век.
|
|
| |
Коренное непонимание Шопенгауэром воли10 (как будто вожделение, влечение, инстинкт — самое существенное в воле) — типично: умаление ценности воли вплоть до полного непонимания его. Вместе с тем — ненависть к воле; попытка в «не-волении», в «пребывании бесцельным субъектом» (в «чистом, безвольном субъекте») усмотреть нечто более нечто высокое, даже самое высшее, самое ценное по существу. Великий симптом усталости или ослабления воли: ибо она и есть то, что господствует над вожделением, указуя ему меру и путь его.
|
|
| 85. |
Была сделана недостойная попытка, — рассматривать Вагнера и Шопенгауэра как типы умственно ненормальных людей11; в интересах уяснения вопроса было бы несравненно важнее, если бы с научной точностью определили тот тип декаданса, к которому принадлежат они оба.
|
|
| 86. |
Генрих Ибсен12 стал мне отчетливо понятен. При всем своем здоровом идеализме и «воле к истине» он не осмелился сбросить с себя оковы того морального иллюзионизма, который говорит «свобода» и не хочет признаться себе в том, что такое свобода: вторая ступень в метаморфозе «воли к власти» со стороны тех, кто лишен ее:
|
|
| |
- На первой требуют справедливости от тех, в руках которых власть;
|
|
| |
- На второй говорят «свобода», т.е. хотят «отделаться» от тех, в чьих руках власть;
|
|
| |
- На третьей говорят «равные права», т.е. хотят, пока сами еще не получили перевеса, воспрепятствовать и другим расти в могуществе
|
|
| 87. |
Упадок протестантизма: теоретически и исторически он оценен как нечто половинчатое. Фактический перевес католицизма; чувство протестантизма настолько угасло, что сильнейшие антипротестантские движения не ощущаются более, как таковые (пример: вагнеровский Парсифаль13). Вся высшая духовность во Франции католична по инстинкту; Бисмарк понял, что протестантизма вообще уже более нет.
|
|
| 88. |
Протестантизм, — это умственно нечистоплотная и скучная форма декаданса, в которой христианство сумело оберечь себя до наших дней на жалком Севере — ценен для познания как нечто половинчатое и составное, поскольку он объединяет в одних и тех же головах восприятия разного порядка и происхождения.
|
|
| 89. |
Во что обратил немецкий дух христианство! — И, возвращаясь к протестантизму: сколько пива в протестантском христианстве! Мыслимо ли более духовно-затхлая, более ленивая, развалистая форма христианской веры, чем верования среднего немецкого протестанта?.. Это воистину назову я скромным христианством! Гомеопатией14 христианства назову я это! — Мне напоминают о том, что в наше время существует и нескромный протестантизм, — протестантизм придворного проповедника и антисемитских спекулянтов, — но никто еще не утверждал, чтобы какой-нибудь «дух» «носился» над этими водами15... Это попросту более непристойная форма христианства — а вовсе не более разумная...
|
|
| 90. |
Прогресс. — Не надо впадать в ошибку! Время бежит вперед, — а нам бы хотелось верить, что и все, что в нем, бежит также вперед, что развитие есть развитие поступательное... Такова видимость, соблазняющая самых рассудительных. Но девятнадцатое столетие не есть движение вперед по сравнению с шестнадцатым; и немецкий дух в 1888 году есть шаг назад по сравнению с немецким духом в 1788. «Человечество» не движется вперед, его и самого-то не существует. Общий аспект напоминает огромную экспериментальную лабораторию, где кое-что удается, рассыпанное на протяжении всех времен и эпох, и несказанно многое не удается, где нет никакого порядка, логики, связи и обязательности. Как можно не усмотреть, что возникновение христианства есть декадентское движение?.. Что немецкая реформация есть вторичное появление в усиленной форме христианского варварства?.. Что революция разрушила инстинкт, влекший к великой организации общества?.. Человек не есть шаг вперед по отношению к животному; культурная неженка — выродок по сравнению с арабом или корсиканцем; китаец — тип удачный, а именно более устойчивый, чем европеец.
|
|
| |
[В) Последние века |
| 91. |
Омрачение, пессимистическая окраска — неизбежные спутники просвещения. Около 1770 года уже стали замечать отлив веселости. Женщины полагали со свойственным женщине инстинктом, всегда становящимся на сторону добродетели, что виною тому безнравственность. Гальяни16, тот попал прямо в цель: он цитирует стихи Вольтера:
|
| |
Un monstre gai vaut mieux
Qu'un sentimental ennuyeux.
|
| |
Если я теперь полагаю, что ушел в просвещении столетия на два вперед от Вольтера и даже Гальяни, который был нечто значительно более глубокое, то насколько же я при этом должен был подвинуться и в омрачении. Оно так и есть: и я своевременно с некоторого рода сожалением стал ограждать себя от немецкой и христианской узости и непоследовательности или даже леопардиевского пессимизма17 и пустился в поиски наиболее коренных, принципиальных форм (Азия). Но чтобы вынести этот крайний пессимизм (отзвуки которого тут и таи слышатся в моем «Рождении Трагедии»), чтобы прожить, одиноким, «без Бога и морали», мне пришлось изобрести себе нечто противоположное. Быть может, я лучше всех знаю, почему только человек смеется: он один страдает так глубоко, что принужден был изобрести смех. Самое несчастное и самое меланхолическое животное — по справедливости и самое веселое.
|
|
|
|
1 Tout comprendre c'est tout pardonner - всё понимать, значит всё прощать (фр.).
2 L'art pour l'art - искусство ради искусства (фр.).
3 Les diners schez Маgny - обеды у вельмож (фр.).
4 Ницше высоко ценил Ф. Достоевского: «Вот психолог, с которым у меня очень много общего», — писал он Петеру Гасту.
5 «description» - описание (фр.).
6 un monstre et ur cnaos - чудовище и хаос (фр.).
7 Высмеяв христианство, просветители XVIII в. очень скоро убедились, что тем самым лишили толпу мощного дисциплинирующего начала, не дав ничего взамен, отсюда вольтеровское: «если бы Бога не было, его следовало бы выдумать».
8 дореволюционное состояние - Речь о возврате к шаблонам общественного сознания, бытовавшим до Французской революции.
9 Au fond - в сущности (фр.).
10 Следуя Канту, Шопенгауэр различал волю как «вещь в себе», т. е. как некий космический принцип, и её отдельные проявления, каковыми он считал всё многообразие вещей в мире. Выходило, что «волей» обладают и человек, и животные, и кристаллы, и небесные тела — всё, что движется (растёт или уменьшается), а движется в конечном итоге всё.
Для Ницше воля без человека бессмысленна, у человека же она может и должна стать источником всех действий.
11 В конце 1872 г. некий психиатр опубликовал статью, доказывавшую, что Р. Вагнер сумасшедший. Ницше написал гневный ответ, который зачитывал на своих лекциях.
12 Ибсен, Генрик (1828–1906) — норв. драматург и писатель, герои которого обычно — сильные, чистые натуры, вступающие в конфликт с обществом лицемеров и собственников. Сам став жертвой такого конфликта, Ибсен больше четверти века провёл в эмиграции.
13 Парсифаль — легендарный рыцарь Круглого Стола, благодаря своему простодушию обретший чашу Грааля; герой поздней (последней) оперы Р. Вагнера, искавшего спасение нации в неиспорченном «цивилизацией» народе. Образ Парсифаля в Легендах Круглого Стола — позднейший, искусственный, в отличие от других лишённый исторического прототипа: это — недостижимый идеал рыцаря, тот самый «хороший мальчик», который любит овсяную кашу и всегда вежлив с родителями.
14 Гомеопатия здесь в смысле отмеривания микроскопических долей исходного вещества.
15 Парафраз библейского «...и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1:2).
16 Гальяни, Фердинандо, аббат (1728–1787) — итал. писатель, экономист и дипломат, друг Дидро и сотрудник «Энциклопедии»; предшественник «духовного» направления в историографии XIX в., отрицавшего всякое влияние материальных и геополитических факторов на ход мировой истории; «самый глубокий, проницательный и, может быть, самый грязный человек своего столетия».
17 Леопарди, Джакомо, граф (1798–1837): итальянский поэт-романтик, чьи стихи, отточенные по форме, проникнуты глубочайшей меланхолией.
|
|
|
|
