- И истина требует, подобно всем женщинам, чтобы ее любовник стал ради нее лгуном, но не тщеславие ее требует этого, а ее жестокость.
- И правдивость есть лишь одно из средств, ведущих к познанию, одна лестница, - но не /сама/ лестница.
- Жизнь ради познания есть, пожалуй, нечто безумное; и все же она есть признак веселого настроения. Человек, одержимый этой волей, выглядит столь же
потешным образом, как слон, силящийся /стоять/ на голове.
- Для познающего всякое право собственности теряет силу: или же все есть грабеж и воровство.
- Лишь недостатком вкуса можно объяснить, когда человек познания все еще рядится в тогу "морального человека": как раз по нему и /видно/, что он "не нуждается" в морали.
- Изолгана и сама ценность познавания: познающие говорили о ней всегда в свою защиту -- они всегда были слишком исключениями и почти что преступниками.
- Вы, любители познания! Что же до сих пор из любви сделали вы для познания? Совершили ли вы уже кражу или убийство, чтобы узнать, каково на душе у вора и убийцы?
- Видеть и все же не верить, - первая добродетель познающего; видимость - величайший его искуситель.
- Чем ближе ты к полному охлаждению в отношении всего чтимого тобою доныне, тем больше приближаешься ты и к новому разогреванию.
- В усталости нами овладевают и давно преодоленные понятия.
- Нечто схожее с отношением обоих полов друг к другу есть и в отдельном человеке, именно, отношение воли и интеллекта (или, как говорят, сердца и головы) -
это суть мужчина и женщина; между ними дело идет всегда о любви, зачатии, беременности. И заметьте хорошенько: /сердце/ здесь мужчина, а /голова/ - женщина!
- Одухотворяет сердце; дух же сидит и вселяет мужество в опасности. О, уж этот язык!
- Лишь человек делает мир мыслимым - мы все еще заняты этим: и если он его однажды понял, он чувствует, что мир отныне его /творение/ - ах, и вот же
ему приходится теперь, подобно всякому творцу, /любить/ свое творение!
- Высшее мужество познающего обнаруживается не там, где он вызывает удивление и ужас, - но там, где далекие от познания люди /воспринимают/ его поверхностным,
низменным, трусливым, равнодушным.
- Это свойственное познаванию хорошее, тонкое, строгое чувство, из которого вы вовсе не хотите сотворить себе добродетели, есть цвет многих добродетелей:
но заповедь "ты должен", из которого оно возникло, уже не предстает взору; корень ее сокрыт под землей.
- Больные лихорадкой видят лишь призраки вещей, а те, у кого нормальная температура, - лишь тени вещей; при этом те и другие нуждаются в одинаковых словах.
- Что вы знаете о том, как сумасшедший любит разум, как лихорадящий любит лед!
- Кто в состоянии сильно ощутить взгляд мыслителя, тот не может отделаться от ужасного впечатления, которое производят животные, чей глаз медленно, как бы
на стержне, /вытаращивается/ из головы и оглядывается вокруг.
- Он одинок и лишен всего, кроме своих мыслей: что удивительного в том, что он часто нежится и лукавит с ними и дергает их за уши! - А вы, грубияны, говорите - он /скептик/.
- Кому свойственно отвращение к возвышенному, тому не только "да", но и "нет" кажется слишком патетическим, - он не принадлежит к отрицающим умам, и,
случись ему оказаться на их путях, он внезапно останавливается и бежит прочь - в заросли скепсиса.
- Когда спариваются скепсис и томление, возникает /мистика/.
- Чья мысль хоть раз переступала мост, ведущий к мистике, тот не возвращается оттуда без мыслей, не отмеченных стигматами.
- Вера в причину и следствие коренится в сильнейшем из инстинктов: в инстинкте мести.
- Кто /чувствует/ несвободу воли, тот душевнобольной; кто /отрицает/ ее, тот глуп.
- Совершенное познание необходимости устранило бы всякое "долженствование", - но и постигло бы необходимость "долженствования", как следствие /незнания/.
- Против /эпикурейцев/. - Они /избавились/ от какого-то заблуждения и наслаждаются волей, как бывшие пленники. Или они преодолели, либо /верят/ в то, что
преодолели, противника, к которому испытывали ревность, - без малейшего сочувствия к тому, кто ощущал себя не в плену, а в /безопасности/, - без
сочувствия и к страданию самих преодоленных.
- Я различаю среди философствующих два сорта людей: одни всегда размышляют о своей защите, другие - о нападении на своих врагов.
- Нести при себе свое золото в неотчеканенном виде связано с неудобствами; так поступает мыслитель, лишенный формул.
- /Дюринг/: человек, отпугивающий сам от своего образа мыслей и, как вечно тявкающий и кусачий пес на привязи, улегшийся перед своей философией. Никто не
пожелает себе такую обрызганную слюною душу. Оттого его философия не привлекает.
|
