О старых и молодых бабёнках
- «Отчего крадёшься ты так робко в сумерках, о Заратустра? И что прячешь ты бережно под своим плащом?
- Не сокровище ли, подаренное тебе? Или новорождённое дитя твоё? Или теперь ты сам идёшь по пути воров, ты, друг злых?»
- - Поистине, брат мой! - отвечал Заратустра. - Это - сокровище, подаренное мне: это маленькая истина, что несу я.
- Но она беспокойна, как малое дитя; и если бы я не зажимал ей рта, она кричала бы во всё горло.
- Когда сегодня я шёл один своею дорогой, в час, когда солнце садится, мне повстречалась старушка и так говорила к душе моей:
- «О многом уже говорил Заратустра даже нам, женщинам, но никогда не говорил он нам о женщине».
- И я возразил ей: «О женщине надо говорить только мужчинам».
- «И мне также ты можешь говорить о женщине, - сказала она, - я достаточно стара, чтобы тотчас всё позабыть».
- И я внял просьбе старушки и так говорил ей:
- Всё в женщине - загадка, и всё в женщине имеет одну разгадку: она называется беременностью.
- Мужчина для женщины средство; целью бывает всегда ребёнок. Но что же женщина для мужчины?
- Двух вещей хочет настоящий мужчина: опасности и игры. Поэтому хочет он женщины как самой опасной игрушки.
- Мужчина должен быть воспитан для войны, а женщина - для отдохновения воина; всё остальное - глупость.
- Слишком сладких плодов не любит воин. Поэтому любит он женщину; в самой сладкой женщине есть ещё горькое.
- Лучше мужчины понимает женщина детей, но мужчина больше ребёнок, чем женщина.
- В настоящем мужчине сокрыто дитя, которое хочет играть. Ну-ка, женщины, найдите дитя в мужчине!
- Пусть женщина будет игрушкой, чистой и лучистой, как алмаз, сияющей добродетелями ещё не существующего мира.
- Пусть луч звезды сияет в вашей любви! Пусть вашей надеждой будет: «о, если бы мне родить сверхчеловека!»
- Пусть в вашей любви будет храбрость! Своею любовью должны вы наступать на того, кто внушает вам страх.
- Пусть в вашей любви будет ваша честь! Вообще женщина мало понимает в чести. Но пусть будет ваша честь в том, чтобы всегда больше любить, чем быть любимой, и никогда не быть второй.
- Пусть мужчина боится женщины, когда она любит: ибо она приносит любую жертву и всякая другая вещь не имеет для неё цены.
- Пусть мужчина боится женщины, когда она ненавидит: ибо мужчина в глубине души только зол, а женщина ещё дурна.
- Кого ненавидит женщина больше всего? - Так говорило железо магниту: «я ненавижу тебя больше всего, потому что ты притягиваешь, но недостаточно силён, чтобы перетянуть к себе».
- Счастье мужчины называется: я хочу. Счастье женщины называется: он хочет.
- «Смотри, теперь только стал мир совершенен!» - так думает каждая женщина, когда она повинуется от всей любви.
- И повиноваться должна женщина, и найти глубину к своей поверхности. Поверхность - душа женщины, подвижная, бурливая плёнка на мелкой воде.
- Но душа мужчины глубока, её бурный поток шумит в подземных пещерах; женщина чует его силу, но не понимает её.
- Тогда возразила мне старушка: «Много любезного сказал Заратустра, и особенно для тех, кто достаточно молод для этого.
- Странно, Заратустра знает мало женщин, и, однако, он прав относительно их. Не потому ли это происходит, что у женщины нет ничего невозможного?[9]
- А теперь в благодарность прими маленькую истину! Я достаточно стара для неё!
- Заверни её хорошенько и зажми ей рот: иначе она будет кричать во всё горло, эта маленькая истина».
- «Дай мне, женщина, твою маленькую истину!» - сказал я. И так говорила старушка:
- «Ты идёшь к женщинам? Не забудь плётку!»
- Так говорил Заратустра.
Об укусе змеи
- Однажды Заратустра заснул под смоковницей, ибо было жарко, и положил руку на лицо своё. Но приползла змея и укусила его в шею, так что Заратустра вскрикнул от боли. Отняв руку от лица, он посмотрел на змею; тогда узнала она глаза Заратустры, неуклюже отвернулась и хотела уползти. «Погоди, - сказал Заратустра, - я ещё не поблагодарил тебя! Ты разбудила меня кстати, мой путь ещё долог». «Твой путь уже короток, - ответила печально змея, - мой яд убивает». Заратустра улыбнулся. «Когда же дракон умирал от яда змеи? - сказал он. - Но возьми обратно свой яд! Ты недостаточно богата, чтобы дарить мне его». Тогда змея снова обвилась вокруг его шеи и начала лизать его рану.
- Когда Заратустра однажды рассказал это ученикам своим, они спросили: «В чём же мораль рассказа твоего, о Заратустра?» Заратустра так отвечал на это:
- - Разрушителем морали называют меня добрые и праведные: мой рассказ неморален.
- Если есть враг у вас, не платите ему за зло добром: ибо это пристыдило бы его. Напротив, докажите ему, что он сделал для вас нечто доброе.
- И лучше сердитесь, но не стыдите! И когда проклинают вас, мне не нравится, что вы хотите благословить проклинающих. Лучше прокляните и вы немного!
- И если случилась с вами большая несправедливость, скорей сделайте пять малых несправедливостей! Ужасно смотреть, когда кого-нибудь одного давит несправедливость.
- Разве вы уже знали это? Разделённая с другими несправедливость есть уже половина справедливости. И тот должен взять на себя несправедливость, кто может нести её!
- Маленькое мщение более человечно, чем отсутствие всякой мести. И если наказание не есть также право и честь для нарушителя, то я не хочу ваших наказаний.
- Благороднее считать себя неправым, чем оказаться правым, особенно если ты прав. Только для этого надо быть достаточно богатым.
- Я не люблю вашей холодной справедливости; во взоре ваших судей видится мне всегда палач и его холодный нож.
- Скажите, где находится справедливость, которая есть любовь с ясновидящими глазами?
- Найдите же мне любовь, которая несёт не только всякое наказание, но и всякую вину!
- Найдите же мне справедливость, которая оправдывает всякого, кроме того, кто судит!
- Хотите ли вы слышать ещё и это? У того, кто хочет быть совсем справедливым, даже ложь обращается в любовь к человеку.
- Но как мог бы я быть совсем справедливым! Как мог бы я каждому воздать своё! С меня достаточно, если каждому отдаю я моё.
- Наконец, братья мои, остерегайтесь быть несправедливыми к отшельникам! Как мог бы отшельник забыть! Как мог бы он отплатить!
- На глубокий родник похож отшельник. Легко бросить камень в него; но если упал он на самое дно, скажите, кто захочет снова достать его?
- Остерегайтесь обидеть отшельника! Но если вы это сделали, то уж и убейте его!
- Так говорил Заратустра.
|
